21 августа – 230 лет со дня рождения Петра Александровича Плетнева – поэта, критика, профессора и ректора Императорского Санкт-Петербургского университета, одного из ближайших друзей Пушкина.
Если вы и не полюбите, то, возможно, выделите из литераторов пушкинского круга Петра Александровича Плетнева, прочитав его письмо (не Пушкину!) Гоголю, написанное 27 октября 1844 г.
У Плетнева, опекавшего Гоголя с его появления в Петербурге, с годами личного общения накопилось к писателю масса претензий. Эти претензии Плетнев, человек застенчивый, миролюбивый, лишенный полемического задора даже в своих критических статьях, и высказал в своем письме. С предельной откровенностью говорил он Гоголю те нелицеприятные вещи о нем самом, какие еще никто не говорил и не скажет автору «Ревизора» и «Мертвых душ». Говорил, не переставая любить не только Гоголя – «первого нашего комика», одаренного «гениальной способностью к творчеству», но и Гоголя-человека – это «скрытное, эгоистическое, надменное, недоверчивое существо», заканчивая письмо привычным разрешением его, Гоголя, насущных проблем: «О долгах не заботься. Напиши мне, куда, сколько и как переслать: все получишь. Когда разбогатеешь – отдашь».
В этом письме – весь Плетнев. Своими человеческими качествами он не может не вызвать симпатии. Ему всегда была присуща умная самооценка, понимание малости и скромности своего литературного дара. Приговор Плетневу-поэту был вынесен Пушкиным еще в 1822 г. в письме брату: «слог его бледен, как мертвец». И Плетнев знал этот отзыв Пушкина и был с ним согласен. Уже после смерти Пушкина он писал В.А. Жуковскому: «У меня нет ни таланта, ни авторских приемов». Но у Плетнева было то, что всегда вызывало уважение современников: необыкновенное трудолюбие, привычка к повседневному черновому литературному труду, душевная чистота и бескорыстность. Для Пушкина, как и позже для Гоголя, он был «другом, издателем и кассиром». Плетнев выпустил в свет, т.е. решил все типографские и иные проблемы, нашел издателя, а потом и книгопродавца более двадцати книгам Пушкина. Трудился Плетнев исключительно ради дружбы, не получая за хлопоты ни копейки. Пушкин имел все основания сказать, что независимостью своей, т.е. литературными заработками он обязан Богу и Плетневу. Уже после смерти Пушкина, с 1838 по 1846 гг., с явным убытком для себя Плетнев будет издавать пушкинский журнал «Современник».
«Прямое, простое и мирное существо… без претензий на что-либо…» – подвел он итог о себе самом в 1844 г. в письме к Гоголю столь же откровенно добавил к своей характеристике в другом месте: «в отношении к литературе человек без таланта и необходимых сведений, но заменивший то и другое… дружескими сношениями с Дельвигом, Гнедичем, Пушкиным, Жуковским и Крыловым».
Для Пушкина Плетнев – один из ближайших друзей, надежная и вечная опора. После смерти Дельвига в январе 1831 г. едва ли не единственный он остался при Пушкине из прежнего «союза поэтов», став для него душевно близким и необходимым человеком. Плетневу исповедовался Пушкин в своих письмах, рассказывал о литературных и домашних делах.
Эпистолярные контакты Пушкина и Плетнева достигают апогея в холерное лето 1831 г. Пушкин пишет ему из Царского Села об альманахе Дельвига «Северные цветы», последний номер которого на будущий 1832 г. нужно подготовить им, оставшимся друзьям покойного, рассказывает о перипетиях с доставкой в Петербург рукописи «Повестей Белкина», о встрече и беседе с государем в Царскосельском парке и своем возвращении на службу. Эта последняя новость – знак особого доверия Пушкина к Плетневу: «да останется это по многим причинам между нами», ею он поделился только еще с Нащокиным.
Летом 1831 г., удрученный эпидемией и ее многочисленными жертвами, Плетнев живет на даче И.И. Кушелева у Самсониевской заставы. Еще не оправившись от смерти Дельвига и болезненно переживая недавнюю кончину близкого ему писателя П.С. Молчанова, он признается Пушкину, что последние утраты сделали из него «какого-то автомата» и он «удалил от себя всякое земное помышление». «Жду зимы, чтобы согреть близ тебя душу», – пишет он Пушкину 19 июля.
Пушкин ответит через три дня. Его письмо Плетневу из Царского Села от 22 июля сегодня оказалось едва ли не самым цитируемым и востребованным пушкинским текстом: «Вздор, душа моя, не хандри – холера на днях пройдет, были бы мы живы, будем когда-нибудь и веселы».
Автор текста — Татьяна Ивановна Галкина, хранитель экспозиции Мемориального Музея-Лицея и музея-дачи А. С. Пушкина.
