В Шуваловском парке Санкт-Петербурга находится загадочный склеп. Если вы будете гулять в паорке возле церкви Петра и Павла, построенной в готическом стиле, найдите это место и прочитайте наш рассказ.
Впечатление, производимое на современников этим склепом, описала еще в своих воспоминаниях М.Ф. Каменская, жившая в то время на даче в Парголове:
«В то время… старый граф Шувалов уже умер и вдова его графиня Шувалова, рожденная княжна Шаховская, успела второй раз выйти замуж по страстной любви за графа Адольфа Полье и овдоветь второй раз. Этого второго мужа графиня обожала до того, что даже с мертвым не захотела расстаться и похоронила его тут же, около своей усадьбы, в прорытом в горе и отделанном на готический манер гроте. Весь грот, снаружи и внутри, был уставлен тропическими растениями. Плиту над телом покойного мужа графиня всякий день убирала своими руками богатейшими цветами. Но ей этого было мало: так как половину ночи она проводила в гроте, где было темно, ей хотелось украсить так могилу своего Адольфа, чтобы и ночью она поражала своею красотою. И вот графиня придумала для этого такой способ: она стала приказывать деревенским девчонкам и мальчишкам собирать для нее светящихся червячков и, говорят, платила за них по пятиалтынному за штуку… И поползет живая иллюминация, переливаясь фосфорическим светом, по пальмам, розам и лилиям! А графиня сидит в гроте далеко за полночь, любуется этой картиной, обливается горючими слезами и со своим Адольфом разговаривает… Наконец, видно, ей спать захочется; пойдет домой отдохнуть, а мальчишки и девчонки караулят ее, и как только она уйдет, шасть в грот! И давай собирать своих червяков в баночки и коробочки, а наутро новеньких немного добавят и опять продадут графине…».
Автором склепа и композиционно с ним связанной церкви, построенной также в готическом стиле, являлся архитектор А.П. Брюллов, только что вернувшийся на родину из Италии, где он и познакомился с В.П. Шуваловой и ее вторым мужем А.Полье.
По документальным свидетельствам, склеп был богато украшен. Фасад склепа, встроенного в холм, был облицован полированным красным финским гранитом и украшен литым чугунным кружевом. В склеп вели двустворчатые двери; первая – решетчатая, железная, за ней — массивная дубовая с бронзовыми ручками. Над дверями помещался бронзовый вызолоченный герб графов Шуваловых. Внутри, у задней стены склепа стоял постамент из черного с желтыми прожилками мрамора, на котором находилась в натуральную величину мраморная статуя женщины в тунике с распущенными по плечам волосами, сидящая на коленях. Руки ее были простерты к раскрытой могиле в полу склепа.
По завещанию Варвары Петровны (1796 -1870), после ее смерти прах А.Полье был перенесен из склепа и перезахоронен рядом с ней в Германии.
Датированная 1869 годом, баллада Н.А. Иваницкого
ГРАФ АДОЛЬФ ПОЛЬЕ
«This is nothing but dreaming:
Lei us on by this tremulous light”.
Графиня Шувалова в полночь пришла
К могиле усопшего друга
И, тихо склонившись над хладной плитой,
Звала дорогого супруга:
«Вставай из могилы, мой милый Адольф,
Вставай, ненаглядный, скорее!
Мы в тихом сияньи луны золотой
Пройдемся по темной аллее…»
Выходит из гроба покойный Адольф.
Кафтан на нем, золотом шитый,
На черепе полуистлевший парик,
И плащ на нем, молью избитый.
Он, руку согнувши, ее подает
Графине, бряцая костями;
Из темного склепа, выходят они
И тихо идут меж кустами.
И томно графиня ему говорит:
«Скажи же мне что-нибудь, милый!
Ведь мы так давно не видались с тобой,
И что ты так смотришь уныло?
Взгляни: меж деревьев как месяц блестит,
А там вон звезда золотая…
О, будь ты лишь ангел мой добрый со мной,
Не надо б тогда мне и рая!»
И мрачно в ответ ей Адольф прошептал:
«Я рая врагу не желаю!
Я в царстве небесном уж сорок пять лет
Со скуки совсем умираю…
Гуляем мы с Богом в прекрасном саду,
Гуляем, гуляем — и только.
А как бы другой раз хотелося мне
Кадриль проплясать или польку…
Хотел бы хорошего выпить винца,
В картишки сыграть, посмеяться,
Но Бог по глазам мои мысли прочтет
И скажет: читай-ка, брат, святцы!
Ты знаешь, как Гейне, великий поэт,
Описывал рай несравненно?
Я сдуру поверил, и каюся в том
Теперь я и нощно, и денно».
Графиня со страхом взглянула в глаза
Супругу, свой шаг замедляя.
«Ведь духам бесплотным в господнем раю
Не надобна пища земная?»
«Какие тут духи — ответствовал граф
И плюнул как будто с презреньем.-
Как нету с полвека ни крошки во рту,
Так станешь бесплотным виденьем!
Ведь все эти духи — поповский обман.
Мы просто — глупейшее тело,
И уж “созерцанье” хваленое мне?
По правде сказать, надоело.
Нет, рай христианский — пресквернейший рай!
То ль дело в раю Магомета…
И я бы обратно туда перешел,
Когда б лишь дозволили это…
Как счастливы люди, что живы еще,
Что могут земным наслаждаться!
Однако, ты слышишь, поют петухи,
И мне уж пора убираться…»
И, тяжко вздохнувши, Адольфова тень
В могилу свою опустилась.
Графиня же долго в сияньи зари
За милого друга молилась.
1869
