Однажды Елиму Павловичу Демидову, который был фанатом шахмат и спонсором десятка международных шахматных турниров, доложили, что горный мастер прииска «Глубокий» в Нижнетуринском поселке Степан Левитский хорошо играет в шахматы.Демидов сам поехал на прииск, познакомился с Левитским и сыграл с ним пару партий в шахматы. После чего предложил мастеру «защищать честь Нижнетагильских заводов» на благотворительном шахматном турнире в Санкт-Петербурге. Степан Михайлович согласился и выиграл этот турнир, вызвав удивление многих известных российских шахматистов.Затем он принял участие еще в двух подобных турнирах — в Москве и Берлине, где так же одержал победу. Елим Павлович взялся спонсировать талантливого шахматиста, и вскоре Степан Левитский начал выступать в официальных шахматных турнирах. В 1899 г. он занял 3-е место на Всероссийском турнире в Москве, а известный русский гроссмейстер Михаил Чигорин публично назвал его «шахматной надеждой России».После победы на турнире в Петербурге в 1911 г. Степану Михайловичу Левитскому был присвоен титул маэстро. После этого были удачные выступления на…

Впервые «рыбным вопросом» озадачил своих приказчиков Никита Акинфиевич Демидов. Путешествуя по Европе, он обратил внимание на то, что при многих металлургических заводах были устроены небольшие прудки, где местные заводовладельцы разводили речную рыбу.«Рыба та на рынках в хорошую цену идет и приносит заводчику изрядный прибыток», — писал Никита своим управляющим.В Нижнетагильском заводе «наказ» заводовладельца восприняли как барскую блажь, но огородили плетнями две небольшие заводи на Выйском пруду, поместили туда мальков карася, стерляди и налима в садках и доложили о выполнении хозяину. Вскоре среди мальков начался повальный мор. Повторная попытка, предпринятая год спустя, тоже потерпела фиаско.Пытался заняться разведением рыбы и Николай Никитич Демидов. В 1792 г. он распорядился запустить в заводские пруды «молоди разной голавля, стерляди, налима, сома и карася». Выращенную рыбу он намеревался продавать на заводских рынках. Из этой затеи тоже ничего не вышло: в непроточных водах заводских водоемов выживал только карась, и то не везде. Впрочем, в 1836–1838 гг. управляющий…

К концу 1870-х гг. демидовские заводы произвели настоящую революцию на рынке железнодорожных рельсов, почти полностью вытеснив английскую продукцию из Франции, Австрии, стран Ближнего Востока и Северной Африки. Этот успех стал возможен благодаря двум ключевым факторам: внедрению бессемеровского процесса выплавки стали и таланту инженера Константина Поленова.Бессемеровский процесс, изобретенный в 1856 г. Генри Бессемером, представлял собой способ массового производства стали путем продувки сжатым воздухом жидкого чугуна. В России впервые бессемеровский процесс был освоен и внедрен на уральских заводах в 1870-х гг. именно Константином Поленовым.Павел Павлович Демидов осознал перспективность новой технологии и активно искал специалиста, способного наладить производство бессемеровской стали на его заводах. Случайно он узнал о Константине Поленове, блестящем выпускнике физико-математического факультета Московского университета, прекрасно разбирающемся в физике и металлургии, но живущем в крайней бедности.Демидов организовал встречу с Поленовым и предложил ему хорошо оплачиваемую должность на уральских заводах. Поначалу Поленов занимал должность преподавателя в Выйском техническом училище, но вскоре был назначен управляющим…

В 1840 г. в немецком городе Франкфурте умер Павел Николаевич Демидов. Это по его воле на Нижнетагильских заводах был открыт "Музеум естественной истории и древностей". Естественно, родственники решили именно сюда передать личные вещи усопшего, а среди них и будущие экспонаты Муниципального бюджетного учреждения культуры "Нижнетагильский музей-заповедник "Горнозаводской Урал", дожившие до наших дней.Это парадные мундир, шпага и шляпа-треуголка егермейстера императорского двора.Страдающие возрастными болезнями, уникальные экспонаты пришлось в середине 50-х гг. убрать из постоянной экспозиции. И сколько бы реликтовые вещи пролежали в запасниках, неизвестно, если бы в 1991 г. тагильские музейщики не нашли для них "лечащею врача" высокой квалификации. Им оказалась пермский реставратор Н.Н. Шелонникова.Возвращение к жизни было сложным и трудным. Шаг за шагом, этап за этапом реставратор двигалась к цели. Только для восстановления и консервации ткани мундира и шляпы потребовалось провести более двадцати разнообразных операций. Парадный мундир и шляпа вернулись в Тагил и снова заняли место в экспозиции музея-заповедника.