Посол Франции в России барон де Барант рассказывал, что во время его посещения Москвы там же оказался и император, пожелавший, чтобы послу показали город “в деталях”. Барант был потрясен Москвой, особенно Кремлем: “Москва оказалась не такой, какой я ее себе представлял: в ней нет ничего готического, восточного и даже греческого; как и вся Россия, это город, не знавший средневековья. К XV веку здесь начали строить дворцы и церкви, в которых смешались подражания всем возможным стилям. Тем не менее зрелище Кремля потрясло меня; это одно из самых сильных моих впечатлений такого рода. Кремль – это Москва; все остальное ново, как Петербург, и исполнено примерно в том же вкусе”. По его словам, “в атмосфере этого города уже есть или скоро появится нечто буржуазное, муниципальное, промышленное”.

За обедом государь поинтересовался, как дипломат провел утро. Тот рассказал, что посетил большую ткацкую мануфактуру, которая произвела на него сильное впечатление. Там трудилось 1200 рабочих, производивших продукцию превосходного качества. Император выслушал этот рассказ с большим удовольствием, однако выражение его лица изменилось, когда Барант завел речь о хозяине этого предприятия, “человеке хорошо образованном”, который “путешествовал по Франции и Англии, два года провел в Мюлузе, не носил бороды и ходил во фраке”.

Оказалось, Николай I хочет, чтобы торговля и промышленность развивались, но в остальном чтобы все было, как прежде, на старый лад. И если Петр I своим боярам брил бороды, то Николай Павлович, напротив, держался за эту самую бороду, как за спасительный якорь.