В обширном собрании Эрмитажа есть целый пласт памятников истории науки и техники.
Среди множества уникальных экспонатов трудно не заметить легкую 4-колесную повозку с обитыми зеленым бархатом сиденьями, позади которых – металлический корпус с живописными вставками и шестью смотрящими назад циферблатами. Под ними помещена художественно-рукописная надпись: «Сихъ дрожекъ делатель Нижнотагильского его превосходительства господина Николая Никитича Завода житель Егоръ Григорьевъ Жепинский родился в 1725 году апреля 23 числа которые зделаны им по самоохотной выучке и любопытному знанiю съ 1785-го по 1801 годъ в 76-е лето своей жизни. Нижнотагилъский заводь».
Выдающийся российский мастер Егор Григорьевич Кузнецов родился в семье крепостного кузнеца Выйского завода «Нижнетагильского горно-заводского округа», принадлежавшего в то время Никите Демидову — родоначальнику самой знаменитой династии русских промышленников. Интересно, что в надписи на дрожках указано «приватное» и, возможно, не вполне благозвучное прозвище, но оно осталось в истории. Одаренный мастеровой Кузнецов стал изобретателем. Он создал рудоподъемную машину с непрерывными ковшами, механические ножницы для резки листового железа и механизировал трудоёмкую операцию ручной ковки и разглаживания молотком листового железа.
Замечательный механик создавал и прокатные станы. Однако ни одно из этих творений не позволило мастеру, пережившему нескольких владельцев завода, достичь заветной цели — освобождения от крепостной зависимости. Свободным инженер-самоучка Кузнецов стал только на 80-м году жизни, после того как сделал свои замечательные дрожки, созданные «по самоохотной выучке и любопытному знанию». Работу над ними мастер начал уже пожилым 60-летним человеком и продолжал ее в течение 16 лет.
Для своего времени это была первоклассная как по конструкции, так и по отделке коляска. Дрожки сделаны «на железном ходу», с железным поворотным кругом оси переднего колеса и отличаются легкостью движения и поворотливостью. Размеры повозки невелики: менее двух с половиной метров в длину и метр в ширину. Спереди — сиденье кучера, позади него — расположенные по типу линейки сиденья пассажиров. За ними находятся плавные обводы расписных корпусов музыкального и путеизмерительного механизма (верстомера), циферблаты последнего обращены назад.
Для функционирования механизма верстомера диаметр задних колес дрожек подобран так, что один их оборот соответствует одной пройденной сажени пути. Механизм органа приводится в движение тоже от колеса; оба механизма независимы друг от друга. Верстомер не только отсчитывает и показывает пройденное расстояние, но и сигнализирует звоном колокольчика о каждой минувшей версте. Таким образом, имея часы, можно определять и скорость движения! Путь отмеряют стрелки шести циферблатов: они показывают единицы, десятки и сотни саженей, единицы, десятки и сотни верст.
Совершенную уникальность придает коляске ее музыкальная часть — орган, в состав механизма которого входят меха, пятнадцать деревянных труб и музыкальный вал, где и «записаны» мелодии. Репертуар дрожек составляет подборка из шести песен, типичных для своей эпохи, — эта музыка могла звучать в провинциальных усадьбах мелкопоместных дворян. Среди них отчетливо слышны интонации известных мелодий «Во саду ли, в огороде» и «Ах вы, сени», а также «Во лузях» и «Во кузнице».
Интересно и декоративное решение дрожек: металлические фигурные короба, в которые заключены механизмы верстомера и органа, покрыты росписью масляными красками и «тагильским» лаком. На циферблатной доске есть и подпись художника: «Сии дрошки малевалъ тогожъ господина и завода Сидоръ Дубасниковъ. Нижнотагильский заводь». Сидор Дубасников, считавшийся одним из выдающихся нижнетагильских живописцев по железу, расположил рядом и овальный портрет Кузнецова с большими карманными часами в руке.
Художник украсил экипаж тринадцатью медальонами с различными сюжетами: пейзажами, охотничьими и галантными сценами в духе XVIII века. В передаче охотничьих сюжетов проступают симпатии живописца к родной уральской природе, его знание быта, поэтому эти сцены написаны от души и наиболее мастерски.
В 1801 г. дрожки были представлены вдовствующей императрице Марии Федоровне (вдове императора Павла I) и были приняты. Для этого Кузнецов привез свое творение в Москву, где состоялись публичные «пробы», которые произвели большое впечатление на зрителей. В благодарность, «по высочайшей воле» Егор Кузнецов в 1804 г. вместе с семьей был освобожден от крепостной зависимости.
Ныне этот уникальный экспонат полностью отреставрирован в эрмитажных лабораториях. Дрожки вновь можно видеть (и слышать!) такими, какими они были созданы более двухсот лет назад Егором Кузнецовым, самобытным изобретателем своего времени.
Автор — Григорий Ястребинский, старший научный сотрудник Отдела истории русской культуры Государственного Эрмитажа